СКАЗОЧНАЯ ПРИРОДА И ПРИРОДА СКАЗОК. ДОБРО И ЗЛО, ЖИВАЯ И МЕРТВАЯ ВОДА
ЯСНОЕ СОЛНЦЕ И ТАИНСТВЕННАЯ ЛУНА. ЛЕСНАЯ ЧАЩА И ЧИСТО ПОЛЕ.
ЗАВОРАЖИВАЮЩИЕ АРОМАТЫ СЕВЕРА И ПРЯНЫЙ ДУРМАН ЮГА.
РУССКАЯ КОЛЛЕКЦИЯ - ОСОБЕННАЯ. ЗДЕСЬ ВСЕ ЧЕРЕЗ КРАЙ, ВСЕ ОЩУЩАЕТСЯ СЕРДЦЕМ,
ВСЕ ДОХОДИТ ДО ГЛУБИНЫ ДУШИ - ДИКОЙ, ТОНКОЙ, НЕПОСТИЖИМОЙ И ШИРОКОЙ,
КАК САМА СВОБОДА.
Там королевич мимоходом
Пленяет грозного царя;
Там в облаках перед народом
Через леса, через моря
Колдун несёт богатыря;
В темнице там царевна тужит,
А бурый волк ей верно служит;
Там ступа с Бабою Ягой
Идёт, бредёт сама собой,
Там царь Кащей над златом чахнет;
Там русский дух... там Русью пахнет!
Терпкий тимьян и пряный шалфей покрывают теплые,
тягучие ароматы сосны, кипариса, кедра.
В самой чаще лукоморья дубовый мох смешивается с ветивером и ладаном.
Если бы Пушкин подбирал аромат к поэме «Руслан и Людмила»,
несомненно, остановился бы на «Русском лесе».
Дремучий лес, дремлющий, дурманящий. Малахитовая шкатулка, полная
спелых сладких ягод, или каменьев драгоценных - рубинов да сапфиров.
Катится яблочко по тарелочке. Съешь его - засни сладким сном безмятежным.
Пусть приснятся тебе с пылу, с жару заветные булочки, пропитавшиеся корицей,
ванилью, кардамоном.
Посадила Золушка семь кустов роз и три дерева иланг иланг. Украсила волосы
цветком жасмина - к свадьбе. Взяла каплю мирры, старого как мир эликсира
соблазна, и стала ждать суженого: доброго принца, или романтичного
поэта-геолога, готового бросить все и поехать на край земли «за туманом
и за запахом тайги».
Герой былин новгородского цикла - воплощение противоречивого и неизменно
мощного русского характера. Не зовут гусляра на пиршества - идет Садко к морю
синему. Пораженный игрой «нежной», царь морской готов одарить мастера
«бессчетной золотой казной», но понимает, что сюжет зайдет в тупик,
и предлагает Садко поспорить с купцами, что в Ильмень-озере водится
«рыба-золота перья». Ставит против несметного «товара красного» наш герой
свою буйну голову, и становится вскоре самым богатым и счастливым человеком
в городе.
Аромат глубокий, завораживающий, с горько-древесным привкусом. Свежий ветер
в верхних нотах несет капли морской воды, наполненные джином, лаймом,
бергамотом, вербеной, нероли. В сердце спрятаны диковинные заморские яства,
приправленные багульником и можжевеловыми ягодами. На «дне» - тишь
и благодать храмовая: ладан, мирра, серая амбра.
В Тихом море-окияне плывет Кунашир, остров-Буян с четырьмя спящими
вулканами. «Черный остров» - так переводится с айнского «Кунашир».
В этом заколдованном месте суровая японская культура вступает в мирный
диалог с непредсказуемой русской. Пачули и дубовый мох, жасмин и мята,
ветивер и бергамот…
На черной почве растут черные хвойные леса. Запах черной смолы пьянит
сильнее запретного поцелуя. Таит во рту черная икра. Греет душу черный
с сединой, редкий, а потому сказочной цены мех соболя. В сумраке - и дня,
и ночи, - витают странные ароматы - не иначе приворотное зелье шаманов.